Достойно жить, достойно умереть
Среди богатого эпистолярного наследия М. Салтыкова (более 1500 сохранившихся писем) есть несколько писем детям. И ни одного жене. На всех портретах великий сатирик выглядит серьёзным, погружённым в свои тяжёлые раздумья. Таким он был и в жизни: суровый, требовательный, прямодушный, нередко раздражительный и вспыльчивый. Полжизни он страдал мучительной болезнью, невыносимые моральные страдания доставляла жена - бессердечная сластолюбивая эгоистка. Последние годы писателя она превратила в кошмар и ускорила кончину мужа. Характер Салтыкова своеобразно преломился в детском письме. Оно может показаться суховатым, излишне сдержанным и кратким. Но это лишь на первый взгляд. Письмо талантливо, как всё, что выходило из-под пера этого человека. Сквозь каждую строчку просвечивает тоска и безграничная любовь к детям, хотя из нежных слов употреблено всего одно - традиционное "ЦЕЛУЮ". Больше никаких сентиментальностей и заверений в любви. И главное: маленькое послание пронизано добрым мягким юмором, который так нравится детям. Даже форма выбрана оригинальная: канцелярская докладная. Можно представить, как смеялись малолетки, слушая комический доклад отца. Думаю, что мои читатели тоже получат огромное удовольствие и одновременно полезный урок, как надо разговаривать с детьми. Письмо отправлено из Петербурга в Висбаден 12 мая 1880 г., там отдыхала семья Салтыкова. Сыну Косте 8 лет, дочери Лизе 7. А отцу 54: дети родились поздно, когда никаких надежд уже не было. "Доношу вам, что без вас скучно и пусто. Когда вы были тут, то бегали и прятались в моей комнате, а теперь такая тишина, что страшно. И ещё доношу, что куклы ваши здоровы и в целости. Им также скучно, что никто их не ломает. А ещё доношу, что сегодня Арапка (попугайчик), когда я вошёл в игральную, сел сначала мне на плечо, а потом забрался на голову и не успел я оглянуться, как он уже сходил. Вот так сюрприз! Что же касается до Крылатки, то она ещё совсем голенькая, но мать начинает уже летать от неё. Ни конфет, ни апельсинов после вашего отъезда в Петербурге уже нет; все уехали следом за вами в Баден. Я думаю, что вы уже возобновили с ними знакомство. Будьте умными и учитесь. Пишите ко мне, что вздумается, но непременно пишите. Я буду прятать ваши письма, и когда вы будете большие, мы станем вместе их перечитывать.Целую вас обоих крепко-накрепко. Как только можно будет, прилечу. Не забывайте папу."