Достойно жить, достойно умереть
Рыцарь 185 лет назад в Саратове в семье священника родился Николай Гаврилович Чернышевский. Выдающийся публицист и критик. Несгибаемый революционер-социалист. Смелый мыслитель и провидец будущих судеб человечества. Кумир молодого поколения. Автор бессмертного романа "Что делать?". Рыцарь чести и верности - идеалам, делу, товарищам. Мученик и страстотерпец. Просто прекрасный человек.
В 10 лет он был гордостью семинарии. В 20 - гордостью университета. В 30 - гордостью всей демократической России, когда стал ведущим сотрудником журнала "СОВРЕМЕННИК". Его арестовала царская охранка внезапно, без каких-либо оснований и улик. В ход пустили грубый подлог (фальсификация почерка) и лжесвидетельство провокатора - нестареющие приёмы в России для расправы с инакомыслящими. 2 года Чернышевского томили в мрачном Алексеевском равелине Петропавловской крепости. Когда над "государственным преступником" совершался издевательский обряд "гражданской казни", девушка Маша Михаэлис бросила из толпы к чёрному эшафоту букет цветов. Её тут же схватили и доставили в полицейский участок. На вопрос: "Он вам родственник? Нет? Зачем же вы цветы бросали?" - последовал прямой ответ: "Я в него влюблена". Своего героя она видела впервые.
Летом 1864 Чернышевский в сопровождении жандармов пересёк территорию нашей области по Сибирскому тракту через Викулово - Тару - Копьёво. Началась 7-летняя каторга на Кадайском руднике под Нерчинском и в Александровском заводе, 12-летнее поселение в гиблом и диком Вилюйске в центре Якутии. От него не услышали ни звука сожаления, слабости, переоценки. Таким был этот с виду нервный, тонкий и застенчивый мужчина. А в России остались любимая жена Ольга и двое малолетних сыновей. Они встретят отца и мужа через 20 лет.
Так легко было вернуть свободу и удобную обеспеченную жизнь. Стоило всего лишь попросить помилования у "царя-освободителя" Александра II. Это и предложили ему в Вилюйске. "Благодарю, - ответил узник, - но за что же я должен просить помилования? Мне кажется, я сослан только потому, что моя голова и голова шефа жандармов Шувалова устроены на разный манер, а об этом разве можно просить помилования? От подачи прошения я положительно отказываюсь".
Не трудно представить, что сказал бы Чернышевский сегодня, когда Россия повторно свернула на давно исчерпанный путь капитализации и поражена язвами бюрократизма, хищничества, казнокрадства, коррупции, полицейщины. Ему не пришлось бы подыскивать новые слова. Он написал их в якутской ссылке: «Жалкая нация, нация рабов, сверху донизу - все рабы". Это были слова "настоящей любви к родине, любви, тоскующей вследствие отсутствия революционности в массах великорусского населения". (Ленин)
В 10 лет он был гордостью семинарии. В 20 - гордостью университета. В 30 - гордостью всей демократической России, когда стал ведущим сотрудником журнала "СОВРЕМЕННИК". Его арестовала царская охранка внезапно, без каких-либо оснований и улик. В ход пустили грубый подлог (фальсификация почерка) и лжесвидетельство провокатора - нестареющие приёмы в России для расправы с инакомыслящими. 2 года Чернышевского томили в мрачном Алексеевском равелине Петропавловской крепости. Когда над "государственным преступником" совершался издевательский обряд "гражданской казни", девушка Маша Михаэлис бросила из толпы к чёрному эшафоту букет цветов. Её тут же схватили и доставили в полицейский участок. На вопрос: "Он вам родственник? Нет? Зачем же вы цветы бросали?" - последовал прямой ответ: "Я в него влюблена". Своего героя она видела впервые.
Летом 1864 Чернышевский в сопровождении жандармов пересёк территорию нашей области по Сибирскому тракту через Викулово - Тару - Копьёво. Началась 7-летняя каторга на Кадайском руднике под Нерчинском и в Александровском заводе, 12-летнее поселение в гиблом и диком Вилюйске в центре Якутии. От него не услышали ни звука сожаления, слабости, переоценки. Таким был этот с виду нервный, тонкий и застенчивый мужчина. А в России остались любимая жена Ольга и двое малолетних сыновей. Они встретят отца и мужа через 20 лет.
Так легко было вернуть свободу и удобную обеспеченную жизнь. Стоило всего лишь попросить помилования у "царя-освободителя" Александра II. Это и предложили ему в Вилюйске. "Благодарю, - ответил узник, - но за что же я должен просить помилования? Мне кажется, я сослан только потому, что моя голова и голова шефа жандармов Шувалова устроены на разный манер, а об этом разве можно просить помилования? От подачи прошения я положительно отказываюсь".
Не трудно представить, что сказал бы Чернышевский сегодня, когда Россия повторно свернула на давно исчерпанный путь капитализации и поражена язвами бюрократизма, хищничества, казнокрадства, коррупции, полицейщины. Ему не пришлось бы подыскивать новые слова. Он написал их в якутской ссылке: «Жалкая нация, нация рабов, сверху донизу - все рабы". Это были слова "настоящей любви к родине, любви, тоскующей вследствие отсутствия революционности в массах великорусского населения". (Ленин)