Достойно жить, достойно умереть
Подойди ко мне, мальчик, не бойся.
Большие тебя научили бояться.
Только пугать люди могут. НИКОЛАЙ РЕРИХ. Бог даст
Нет, не подойдёт. Взрослые застращали, тыщу раз предупредили и приказали: чужих - бойся, позовут - сразу убегай! Не слушай и не знакомься! И мальчик уверен: от незнакомых людей только зло, только угроза.
Ну и времена. Дети перестали доверять чужим, в каждом взрослом видят врага. Не представляю, как работают нынешние учителя? Ни обнять ребёнка в порыве благодарности, ни погладить по головке, ни прикоснуться... Сразу обвинят в грязных намерениях. А я обнимал и ласкал, и даже подозрений подобных не возникало у ребёнка и педагога. Ведь мы не роботы и механические передатчики знаний. Мы наделены душевным теплом и чувствами. Теперь всё это извращено и скомпрометировано, в любом движении усматривают лишь низменные поползновения.
Теперь ты напуган,
всё стало врждебно,
но меня ты не бойся… Н. РЕРИХ
Большие тебя научили бояться.
Только пугать люди могут. НИКОЛАЙ РЕРИХ. Бог даст
Нет, не подойдёт. Взрослые застращали, тыщу раз предупредили и приказали: чужих - бойся, позовут - сразу убегай! Не слушай и не знакомься! И мальчик уверен: от незнакомых людей только зло, только угроза.
Ну и времена. Дети перестали доверять чужим, в каждом взрослом видят врага. Не представляю, как работают нынешние учителя? Ни обнять ребёнка в порыве благодарности, ни погладить по головке, ни прикоснуться... Сразу обвинят в грязных намерениях. А я обнимал и ласкал, и даже подозрений подобных не возникало у ребёнка и педагога. Ведь мы не роботы и механические передатчики знаний. Мы наделены душевным теплом и чувствами. Теперь всё это извращено и скомпрометировано, в любом движении усматривают лишь низменные поползновения.
Теперь ты напуган,
всё стало врждебно,
но меня ты не бойся… Н. РЕРИХ